Когда в 2010 году в Русском географическом обществе возродили вручение его главной награды, Константиновской медали, ни у кого не было сомнений, что её в первую очередь нужно дать Николаю Николаевичу Дроздову. Дроздов уже давно — имя нарицательное, и то обстоятельство, что им назван астероид, а не какая-нибудь красивая планета в переливающемся над нашими головами звёздном небе — всего лишь досадное временное упущение. В тенётах недоброго земного интернета под роликами и статьями с тэгом «Дроздов» — сплошь позитивные восклицания, слёзы умиления от воспоминаний о программе «В мире животных» и пожелания здоровья её ведущему — даже с пониманием, что он их не прочитает.

85 лет самому известному натуралисту страны

За свою жизнь Николай Дроздов дал, наверное, не меньше интервью, чем взял, и, кажется, что о нём всё знают все: как он пас лошадей в детстве и шил пальто в юности, как его укусила змея и как он жил в Австралии, как ездил с Джеральдом Дарреллом по нашим заповедникам и слушал Фиделя Кастро на лекции в МГУ. Людьми, которые знали и знают Николая Николаевича, можно заселить отдельную планету — мы попробовали найти некоторых из них и попросили немного рассказать о нашем общем знакомом. Сегодня планета поздравляет человека, который сделал такое простое и одновременно очень сложное — научил интересоваться природой миллионы далёких от неё людей.

«В Москве послевоенных лет было два биологических кружка: кружок Московского зоопарка и кружок Всесоюзного общества охраны природы, клич которого был „банзай“ и в который мы с Колей ходили. Это была такая вольница Петра Петровича Смолина, замечательно подготовленная в полевом отношении. То, что члены этого кружка были такими эрудированными, иногда им мешало. Они всё знали — каждый голосочек птички, каждый колосочек травки — и гордились этим. А гордыня, как известно, ведёт к неуспеху. Коля таким не был: он вообще очень разумный человек, и это в нём замечательно. Я как-то встретил его на улице, поздравил, сказал что-то вроде: ты молодец, настоящий популяризатор науки. А он обиделся и говорит: „Ты что? Я работник“. И он таким всегда оставался, несмотря на всю свою известность».

Николай Дроздов в Главном ботаническом саду, январь 1953 г. Фото из архива Юрия Соломоновича Равкина

биологический кружок и институт

Выезд кружка ВООП в Приокско-Террасный заповедник 1 мая 1953 г.
Николай Дроздов третий слева в нижнем ряду.
Фото из архива Юрия Соломоновича Равкина

Коля учился на курс старше меня в Московском городском педагогическом институте имени В. П. Потёмкина. Когда я был на четвёртом курсе, институт слили с педагогическим, куда я и перешёл, а Коля — в университет. В городском педагогическом институте завкафедрой зоологии был профессор Сергей Сергеевич Туров, у которого Коля тоже учился.

«У Коли было такое свойство, которому я всегда завидовал: он относился к тем людям, у которых в руках любые беспокойные животные удивительно спокойно себя вели. Вот посадите, например, себе в руку лягушку — она сразу упрыгнет. А у него сидит и никуда не убегает. Он часто это демонстрировал, когда вёл свою замечательную телепередачу "В мире животных". И когда я как-то пришёл к нему на запись и он мне рассказывал о том, в какую камеру смотреть, как и когда говорить и т. д., то поразил меня в очередной раз своей пригодностью и к этому телевизионному делу.

Наверное, на это повлиял и факультетский курс актёрского мастерства, которым руководил Иосиф Секирин — совершенно замечательный человек, который мог, взяв какую-то фразу из спектакля, показать столько её значений, сколько нам бы и в голову не пришло. Думаю, это было полезно для Коли — он, кстати, получил "пять" за этот двухгодичный курс».

Студенты второго курса естественного факультета МГПИ имени В.П. Потёмкина. Сидит Пётр Второв, стоит Николай Дроздов. 1 сентября 1957 г. Фото: архив Ивана Петровича Второва, russiainphoto.ru

«На выпускном мы ставили пьесу советского драматурга Малютина, которая представляла из себя пять условных вечеров — дней рождения героини. И последним вечером было 21 июня 1941 года. Герой, которого играл Коля, погибал на войне. Коля читал Симонова:

Учебная группа на практике по ботанике, первый курс МГПИ имени В.П. Потёмкина. На заднем плане Пётр Второв и Николай Дроздов. 3 мая 1957 г. Фото: архив Ивана Петровича Второва, russiainphoto.ru

Руками волосы поправлю,
Хожу, как прежде, молодой,
Но девушки, которым нравлюсь,
Меня давно зовут «седой».
Ну да, мы были в ратном деле,
Пройдут года, заговорят,
Как в тридцать лет мы поседели
И не старели в пятьдесят.

Он получил "пять", а я "четыре", потому что у меня была очень трудная роль — мне нужно было изображать голодный обморок. Я не думаю, что кто-то из нас стал после этого актёром, но тогда казалось, что это очень нужная вещь — и на примере Николая Николаевича видно, что это пригодилось».

Николай Дроздов в экспедиции, 1 июня 1958 — 30 августа 1958 г. Фото: архив Ивана Петровича Второва, russiainphoto.ru

Фото из книги: Николай Дроздов «В мире людей и животных»

«Николай Николаевич как биолог развивался в стенах Дарвиновского музея. В школьные и студенческие годы он ходил в кружок известного натуралиста и педагога Петра Петровича Смолина, который был главным хранителем музея и воспитал в своём кружке целую армию учёных-биологов. В нашем музее хранятся фотографии тех лет: на одной из них молодой кандидат географических наук Николай Дроздов выступает в нижнем зале музея ещё в старом здании, на Малой Пироговской улице».

Анна Клюкина и Николай Дроздов. Фото: ГДМ

Николай Дроздов выступает в нижнем зале Государственного Дарвиновского музея, 1970 г. Фото: архив ГДМ

Николай Дроздов в 1960-е годы. Фото: архив ГДМ

ДАРВИНОВСКИЙ МУЗЕЙ

Выезд кружка ВООП. Слева направо: Елена Оглоблина, Николай Дроздов, Михаил Черняховский, Тимофей Баженов, (?), Костя Кривощапов, Евгений Николаев. 1960-е гг. Фото: архив ГДМ

Выезд кружка ВООП. Слева направо: Роман Злотин, Пётр Пeтрович Смолин, Николай Дроздов, Сергей Иванов. 1960-е гг. Фото: архив ГДМ

Выезд кружка ВООП в ПТЗ. Валера Симонов рисует портрет Евгения Николаева. Николай Дроздов в центре на заднем плане. 1960-е гг. Фото: архив ГДМ

Поздравление Петру Петровичу Смолину от клуба юных биологов юношеской секции Всероссийского общества охраны природы 18 февраля 1957 г. Подпись Николая Дроздова — одиннадцатая с конца списка. Фото: архив ГДМ

«В новом здании нашего музея, открытом в 1995 году на улице Вавилова, Николай Николаевич тоже бывает — на презентациях и съёмках. Он всегда приходит к нам с любовью, потому что Дарвиновский музей — место его детства, место, где он становился биологом. Не секрет, что на потрясающей передаче „В мире животных“, которую он вёл, воспитаны целые поколения будущих учёных и просто людей, которые стали близки к природе, прониклись её ценностью, прониклись добрым к ней отношением. И в этом смысле можно сказать, что наш музей и Николай Николаевич выполняем одинаковые функции: мы учим людей любить природу, знать её и понимать».

Николай Дроздов в интерактивном познавательном центре Государственного Дарвиновского музея «Познай себя — познай мир». Фото: ГДМ

Фото: ГДМ

Николай Дроздов, Алексей Макеев «В мире животных»

«В 2006 году, на 60-летие кафедры, я предложила издать полевой дневник. А на форзаце, думаю, хорошо бы написать какие-то слова. Мы ехали с Николаем Николаевичем из университета в метро и вместе сочинили это вступление: "Биогеография — наука о жизни на Земле. Живой покров нашей планеты — самый сложный, изменчивый и ранимый из всего, что создала эволюция во Вселенной. Нам выпало счастье быть причастными и изучать этот удивительно красивый мир, полный тайн и загадок. Как изучать? Не жалея сил, не боясь усталости. Где изучать? Ну, конечно, в поле!"
Эта мысль — очень в его духе: нельзя изучать природу только по книгам, нужно больше работать в поле. Он всегда говорил это своим студентам. Сейчас всё стремятся взять из интернета и значение полевых исследований падает. Но полевая работа — обязательное условие для нашей профессии биогеографа».

«Как полевой исследователь Николай Николаевич замечателен — я была его студенткой, он преподавал биогеографию мира, вёл лекции по методам полевых исследований и полевые практики. Потом прошло много лет, я окончила аспирантуру, вела практику в Архангельской области, и он к нам приезжал проводить учебную научную практику. Во всём, что он делал, всегда была видна эта старая основательная полевая научная школа. Мы проводили орнитологические экскурсии — изучали голоса птиц, их повадки, поведение. Кстати, он потрясающе знает птиц: умеет различать не просто по песням, а по позывкам, коротким отрывкам. Он вставал в четыре часа утра, когда самая высокая активность пения птиц — и в это время уже все студенты должны быть готовы идти в маршрут. При этом, что для него характерно: он никогда никого не заставляет и не учит, а просто сам делает так, как нужно. Он умеет показать на своём примере так, что это запоминается, западает».

«Один из многочисленных талантов Николая Николаевича — умение подать научную информацию. Если внимательно читать его книги, в них много глубоко научных наблюдений. Вот, например, очерк об утконосе в "Полёте бумеранга" — никто лучше об утконосе не написал, и при этом — это научный очерк в популярной книге. То же самое на лекциях: он всегда давал очень много примеров того, о чём рассказывал. У него потрясающая эрудиция. Он много раз приглашал меня на телепрограмму, и я видела, как досконально он готовил каждый сюжет — составлял вопросы, изучал и читал буквально всё об объекте нашей беседы».

Фото из архива Людмилы Емельяновой

Николай Дроздов и первый директор питомника журавлей в Окском государственном заповеднике Владимир Панченко с птенцами стерха. Фото из книги Н. Н. Дроздов, А. К. Макеев «В мире животных»

Николай Дроздов «Полёт бумеранга»

московский университет

«На кафедре биогеографии географического факультета МГУ есть уникальная зоологическая коллекция. Ещё будучи студентом, Николай Николаевич уделял ей очень много своего времени и в дальнейшем не переставал заботиться: ухаживал, наводил порядок, следил за состоянием коробок. Множество экспонатов он привёз в эту коллекцию из Австралии. Это тоже очень его характеризует: вряд ли кто-то другой, имея такую известность, как у него, стал бы возиться с этими коробками. А он всегда очень подчёркнуто внимательно относился к этим материалам, показывал студентам пример такого отношения. И работая на телевидении, при всей своей огромной занятости, он никогда не бросал дела в университете».

Зоологическая коллекция кафедры биогеографии географического факультета МГУ

Много экспонатов Николай Дроздов привёз для коллекции из Австралии

Николай Дроздов «Полёт бумеранга»

«Очень глубокий и мудрый, но при этом глубину свою никогда не показывающий. И при этом он "наш", очень открытый человек. Все слышали, что он знает огромное количество анекдотов на каждый случай жизни. Буквально два дня назад мы заговорили о геномодифицированных продуктах, а он тут же: "Ой, ты знаешь, что в геном арбуза включили ген таракана? Разрезаешь арбуз, а семечки разбегаются". Он сам старается жить счастливо и делает так, чтобы люди вокруг него тоже получали немножко счастья. Например, идём из университета — за двери он не выйдет, пока за руку не попрощается со всеми вахтёрами, охранниками, гардеробщиками».

«Я познакомился с Николаем Николаевичем на кафедре биогеографии географического факультета МГУ, на который поступил учиться в 1967 году. Дроздов в то время был там молодым преподавателем после окончания аспирантуры. И хотя у нас разница в возрасте 11 лет, но и со мной, и с другими студентами он держался достаточно запросто. Позднее он читал нам курс систематики птиц. А больше всего я с ним общался в 1969 году, когда мы поехали в экспедицию по созданию географического атласа Алтая. В состав горного биогеографического отряда для изучения растительного и животного мира вошли сотрудники кафедры, включая Николая Николаевича, и студенты».

Фото из архива Игоря Кузикова

«Николай Николаевич был оппонентом моей курсовой работы, помогал в её написании. Нас ещё объединяла любовь к герпетологии: я помню, мы ловили каких-то гадючек, он много рассказывал о змеях, и мой интерес к ним благодаря ему очень вырос. В то время у него жил полоз и у меня были змеи — и сейчас, кстати, живут, королевский питон. Так что у нас было много общих тем. Сейчас домашними змеями никого не удивишь, а в 1960-е годы террариумистов было очень мало, по пальцам можно было пересчитать».

лекции и экспедиции

«Алтайская экспедиция продолжалась несколько месяцев, Николай Николаевич был с нами в путешествии по юго-восточному Алтаю. Экспедицию, в частности, интересовал довольно редкий вид — монгольский земляной воробей. Мы обследовали места, где живёт эта птица, и добыли её для зоологической коллекции. По итогам той поездки Николай Николаевич впоследствии опубликовал научную статью».

«Как-то мы попали там под сильный дождь, и наша машина заглохла в русле реки Ирбисту. Вода прибывала катастрофически быстро, и нам пришлось с этой машины на берег эвакуироваться, так как вытащить её было уже невозможно. Николай Николаевич принял в этом самое активное участие. У меня даже есть фотография, на которой он стоит в накомарнике и помогает всем переправиться на берег. В тот момент руководителя нашей экспедиции, ботаника Галину Николаевну Огурееву, даже сбила волна и унесла метров на 50 вниз по течению. Все, кто был на берегу, и Николай Николаевич, бросились её спасать».

Алтай, река Ирбисту, 1969 г. Фото из архива Игоря Кузикова

На съёмках программы «В мире животных», 1977 г.

Николай Дроздов, Алексей Макеев «Ключи к тайнам природы»

«И ещё хотелось бы отметить большую роль Николая Николаевича в жизни научного студенческого общества. С его лёгкой руки в 1971 году был организован симпозиум студентов и аспирантов Московского и Тбилисского университетов, который продолжался на Марткопском стационаре. Эти снимки оттуда».

Фото из архива Игоря Кузикова

«Я очень благодарен Николаю Николаевичу за то, что когда я был студентом, он обратил на меня внимание и рекомендовал на третьем курсе своему знакомому, будущему профессору и лауреату многих научных наград и премий, палеоорнитологу Евгению Николаевичу Курочкину, который набирал сотрудников в советско-монгольскую палеонтологическую экспедицию. И я почти четыре месяца пробыл в Монголии в 1970 году. Тогда это был малоизученный район, и я почерпнул там много интересного и понял, что надо изучать и рептилий, и птиц, и млекопитающих. Я привёз оттуда довольно большую коллекцию этих животных, которая хранится в эталонной коллекции кафедры биогеографии географического факультета и Зоологического музея МГУ. Кстати, это именно Николай Николаевич всё время внушал нам мысль, что нужно стараться расширять свой научный кругозор, и не зацикливаться на одном-двух видах, а изучать всю природу в целом».

Николай Дроздов в экспедиции на Алтае, 1969 г. Фото из архива Игоря Кузикова

Николай Дроздов на Марткопском стационаре в окрестностях Тбилиси, 1971 г. Фото из архива Игоря Кузикова

«Когда я учился в Московском областном педагогическом институте им. Н. К. Крупской (1965−1970 годы), иногда удавалось послушать доклады Николая Николаевича Дроздова на заседаниях научного объединения кафедры зоологии МОПИ, которой тогда руководил известный зоолог и зоогеограф, профессор Александр Петрович Кузякин. В те годы Николай Николаевич ещё не был знаменитым, но его рассказы о поездках по стране студенты слушали увлечённо, а впечатления о природе, наблюдения за животными, их поведением и образом жизни надолго оставались в памяти».

Фото из архива Евгения Равкина

«Николая Николаевича отличает всегда доброжелательное отношение и эрудиция, благодаря чему и в молодости, и в зрелые годы к нему хорошо относились тогда и относятся сейчас все, с кем он общается, а его телепередачи имели большой успех. Несмотря на постоянную занятость на телевидении, Николай Николаевич всегда читал лекции студентам, занимался научными исследованиями, старался всем помочь, если к нему обращались с просьбой. И никакая слава и знаменитость не мешают ему быть таким в любых обстоятельствах».

Художник-анималист Вадим Трофимов и Николай Дроздов, 1970-е гг. Фото: ГДМ

«Ещё запомнилось, как в 1969 году на пятой Всесоюзной орнитологической конференции в Ашхабаде группа любопытных участников из нескольких человек, среди которых был и Николай Николаевич, самостоятельно отправилась в окрестности города для поиска и фотографирования ящериц. По дороге, на краю арбузной бахчи, Николай Николаевич успешно откатил ногой один из арбузов, съеденный сразу же в этот жаркий день всеми с большим удовольствием. Фотографирование ящериц тоже прошло успешно».

«Были и другие встречи на различных заседаниях и научных конференциях, где Николай Николаевич неизменно был центром притяжения и находился в окружении почитателей. На защите моей докторской диссертации он был одним из оппонентов, и когда он вошёл в аудиторию, в дверях собралась толпа студентов, чтобы посмотреть на „живого“ Дроздова».

Николай Дроздов со слушателями своих лекций в РГО. Фото: Анна Юргенсон

Здание Московского областного педагогического института им. Н. К. Крупской (сегодня — МГОУ)

«Я учился на кафедре биогеографии географического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Николай Николаевич читал нам лекции по общей экологии и ездил с нами на практику, где учил нас различать птиц по голосам, что было очень весело, потому что он живым и образным языком много рассказывал нам о птицах и о своих приключениях. А потом он стал моим дипломным руководителем — никто из преподавателей меня не брал, потому что у меня был диплом по дельфинам, а на кафедре ими никто не занимался. А Николай Николаевич очень эрудированный человек с широкими взглядами, и поэтому он с удовольствием меня взял и тем самым сильно выручил как научный руководитель. Потом, когда я тоже стал работать на телевидении, мы с ним периодически виделись, участвовали в программах друг друга и в других телепередачах, а в РГО пересекались на премии „Хрустальный компас“».

Фото из архива Ивана Затевахина

«Все видят Николая Николаевича со стороны его телевизионного величия, но мало кто понимает, что за этим стоит очень много работы. Казалось бы, он обо всём рассказывает очень простым языком, так, что любой домохозяйке понятно, — но за этой простотой скрывается огромная эрудиция. При этом он в жизни, в экспедициях, в которых мы с ним были — очень весёлый, доступный человек, легко находивший общий язык со всеми: студентами, водителями „шишиг“, которые нас возили, сотрудниками заповедников, рабочими. Кстати, он больше любил общаться с теми, кто непосредственно работает с животными, нежели с начальством. И это было в период, когда его известность была просто запредельной, его знали буквально все в нашей стране — да и не только у нас».

телевидение и не только

Фото: Анна Юргенсон

«С Николаем Николаевичем Дроздовым я познакомился в редакции программы „В мире животных“. У меня очень много детских песен — я даже попал в российскую Книгу рекордов за издание самого большого количества пластинок, кассет и компакт-дисков для детей в России. Большинство героев детских песен — животные, потому что я пишу на стихи наших детских поэтов, а у них герои на 90% — звери и птицы, и это замечательно. И вот когда эта огромная коллекция песен появилась, то в программе „В мире животных“ сделали со мной несколько передач, а потом пригласили написать цикл песен о животных России. И я предложил их спеть вместе с Николаем Николаевичем Дроздовым — я знал, что он любит петь и даже выпустил диск „Вы слыхали, как поёт Дроздов?“ Он согласился, я привёз себе и ему шляпы и балалайку, и вот так в шляпах мы исполняли дуэтом песни: я играл на гитаре, а он на балалайке. Мы записали на стихи Валентина Берестова множество песен о животных».

Фото из архива Григория Гладкова

«Я в Анапе купил жильё и рассказал об этом Дроздову. Он заинтересовался, поехал со мной, забрался там на дюны и говорит: „Я таких дюн даже в ЮАР не видел“. Ему понравилось, и он тоже приобрёл в Анапе домик. Там же жил и Эдуард Успенский. У нас сложился распорядок отдыха: в семь утра мы всегда на пляже, во главе с Николаем Николаевичем делаем зарядку и плаваем. И что удивительно — когда мы плаваем с Дроздовым, к нам всегда подплывают дельфины. Он с ними умеет разговаривать: издаёт какие-то звуки и — раз! — появляются дельфины. Я наблюдал это много раз. Дельфины его просто принимают за своего».

«Вместо Дроздова, конечно, на самом деле играл студент Гнесинского училища Дмитрий Калинин, но зрители считали, что это играет Дроздов, и в редакцию программы приходили мешки восторженных писем: какой талантливый Николай Николаевич, как хорошо он играет на балалайке! Мы подумали, что надо как-то раскрыть этот секрет и решили в финале цикла программ записать инструментальный номер „Полёт шмеля“ Римского-Корсакова — сложное виртуозное произведение, которое исполняют, в том числе, на балалайке. И вот на самом пике виртуозности, когда зрители уже должны были с ума сойти от того, как мастерски Дроздов играет, предполагалось, что камера отъедет за задник и покажет потного студента Гнесинского училища Диму Калинина. Так должен был раскрыться секрет. Но этого не случилось, потому что передачу переформатировали, и Николай Николаевич стал вести её в кепке за столом. Мы очень жалели, что не поставили финальную точку. Но зато осталась интрига: Николай Николаевич — потрясающий виртуозный балалаечник».

«С Николаем Николаевичем, конечно, невозможно ходить: все его узнают, но у всех всегда одна и та же реакция при виде Дроздова — радостная, счастливая улыбка. Он одним своим присутствием несёт людям радость. И всегда со всеми здоровается. Например, едем в машине, он говорит: „Остановись“. А там дворник поливает цветы. Он открывает окно и говорит ему: „Добрый день!“ Дворник ошарашен, потом узнаёт Дроздова, улыбается и радуется».

«В Анапе на побережье, бывает, ветром нагоняет зелёные водоросли. Люди их боятся, считают, что это что-то нечистое, а Николай Николаевич всё время объясняет: не бойтесь, это очень полезно, в них много йода. Намазывает ими голову, и тогда все на пляже, видя, что так делает Дроздов, тоже принимаются делать эти водорослевые обёртывания. И как-то раз Николай Николаевич намазал точно так же водорослями голову и выходит из моря — волосы зелёные, торчат во все стороны. А на берегу сидела молодёжь с цветными волосами. „Смотри, — говорят они друг другу, — тоже наш — панк!“ Приняли его за своего!»

Николай Дроздов «В мире людей и животных»

«Николай Николаевич стал другом нашего фонда с первых лет его существования, ещё в 1994 году. Как только появился Попечительский Совет фонда, он стал его полноправным участником и все эти годы помогал продвижению идей защиты природы.

Хочется сказать ему огромное спасибо за то, что почти тридцать лет нашей дружбы он всегда поддерживал идеи фонда. Он много лет был амбассадором "Часа Земли", а недавно стал голосом документального фильма RTД "Дикие и свободные" о героических людях, которые сохраняют природу нашей страны. Не отказывался он и от авантюр — например, в 2010 году в преддверии Тигриного саммита в Санкт-Петербурге он выступил с трибуны "от лица" этого редкого хищника: "прорычал" о всех проблемах, с которыми сталкиваются тигры. Этот ролик до сих пор можно найти в сети, и хотя тигров с тех пор стало значительно больше, то, о чём "рычал" Николай Николаевич, не потеряло актуальности.

Многие сотрудники фонда знают Николая Николаевича лично — кто-то по общим проектам здесь, кто-то познакомился с ним ещё раньше, во время научной работы. И каждый раз, когда о нём заходит разговор, все вокруг начинают улыбаться».

«В течение двадцати лет я работал в заповеднике на острове Врангеля, и вот как-то раз к нам прилетел Николай Николаевич. Он вышел из вертолёта, его встречают дети — и они не то чтобы радостно к нему побежали, как этого можно было бы ожидать, а как остолбеневшие, притихли и стоят, будто бога увидели. Я такой реакции на какого бы то ни было человека никогда не наблюдал. Он подходит к ним, улыбается, здоровается. Они опомнились, побежали искать, у кого есть его учебник „Биогеография материков“, чтобы автограф взять. Нашли, прибежали. А он скромно так отмахивается: „Да что вы, что же тут такого!“ А они на него смотрят с непониманием — как так, что же тут такого? Это же сам Дроздов!»

Фото: WWF России

wwf россии

Фото: WWF России

«Меня как-то раз Николай Николаевич спас. Мы были знакомы ещё со времен моей работы в Окском заповеднике, но никогда я не был так рад его видеть, как в конце 1980-х годов в Петропавловске-Камчатском. Я тогда ездил в экспедицию в Долину гейзеров и из-за проблем с вертолётом опоздал на свой рейс обратно. А там как раз начался сезон отпусков и улететь с Камчатки было просто невозможно. В итоге я застрял в аэропорту недели на две и порядком одичал. Вдруг вижу — приземляется самолёт, а оттуда выходит Николай Николаевич вместе со съёмочной группой. Он расспросил, что я тут делаю и пошёл говорить с начальником аэропорта. Мне казалось, это совершенно бесполезно: кто к нему только ни ходил за эти две недели — билетов нет. Но Николаю Николаевичу отказать, видимо, невозможно. Уже следующим рейсом я летел домой.

Несколько лет спустя, когда я уже был директором Всемирного фонда дикой природы в России, я впервые оказался на телевидении и сразу на Первом канале, в программе "В мире животных". В эфире показывали фильм о журавлях, который снимали в Даурском заповеднике, и меня пригласили на интервью. Я нервничал страшно — ещё бы, первый раз на телевидении! Николай Николаевич меня встретил на входе в студию, сказал, чтобы я не волновался и заверил, что всё будет отлично. Так оно и было. Он сел в соседнее кресло и не задал ни одного лишнего вопроса. Всё прошло на высшем уровне».

Фото: WWF России

Фото: Илья Мельников, Алексей Михайлов, Анна Юргенсон

Текст и дизайн: Наталья Бабахина
Редактор: Айвар Валеев

Благодарим за помощь в подготовке проекта

Всероссийское общество охраны природы
Географический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова
Государственный Дарвиновский музей
Ирину Львовну Сакирко (Российская государственная библиотека)
WWF России